18.07.2020
Прошло три месяца с тех пор, как Китай начал борьбу с распространением коронавируса. Восьмого апреля в Ухане (武汉), эпицентре эпидемии, завершилась 76-дневная изоляция: жители вновь получили возможность свободно перемещаться по городу и выезжать за его пределы. В Китае все еще регистрируют новые случаи заболевания, но большая часть из них занесены из других стран, в том числе из России.
Теперь для Китая наступил новый этап борьбы с коронавирусом: с одной стороны, нужно избежать новых вспышек среди тех, у кого нет иммунитета к Covid-19; с другой – смягчить экономические последствия карантина. Китай опять столкнулся с этими проблемами раньше других стран, поэтому методы, которые он будет использовать, станут для остальных примером, как нужно действовать. Или, наоборот, – как не нужно.
Уникальность нынешнего кризиса в том, что физических разрушений от него нет, экономическую активность просто поставили на паузу. Возвращение к нормальной жизни зависит только от того, прошла ли эпидемия.
Пока рано говорить о возвращении Китая к нормальным темпам роста и полном окончании эпидемии. Во-первых, нельзя полностью доверять китайской статистике. До 1 апреля власти отказывались публиковать данные по тем, кто переносит болезнь без симптомов или находится в инкубационном периоде. К тому же власти несколько раз меняли методы подсчета данных: после того как это сделали в последний раз, число смертей от Covid-19 в Ухане выросло за день на 50%.
Во-вторых, нагрузка на китайскую систему здравоохранения все еще высокая. Новым регионом распространения вируса стала граничащая с Россией провинция Хэйлунцзян (黑龙江). До того как границу закрыли, пограничники сообщали, что у 10–20% приехавших из России был обнаружен Covid-19.
В других провинциях тоже находят случаи передачи коронавируса от человека к человеку. А общее число людей, болеющих без симптомов, достигло 6764. Большая нагрузка приводит к врачебным ошибкам и проблемам с ложноположительными результатами тестов, из-за которых возникали слухи о повторном заражении.
Временная пауза в экономике – в первую очередь закрытие предприятий из-за карантина – серьезно замедлила экономический рост в Китае.
Китайский ВВП, оставшийся в плюсе даже после разгона протестов на площади Тяньаньмэнь в 1989 году, эпидемии атипичной пневмонии в 2003-м и финансового кризиса 2008 года, впервые показал отрицательный рост. По итогам первого квартала 2020 года он снизился на 6,8% по сравнению с аналогичным показателем 2019-го. Мало того, даже эта оценка может быть занижена с помощью статистических манипуляций – задуматься об этом заставляют официальные данные о падении розничных продаж на 19% и инвестиций в основные фонды на 16%.
Разные индексы один за другим бьют антирекорды. Промышленное производство в январе – феврале 2020-го упало на 13,5% по сравнению с аналогичным периодом 2019 года. Это первое зарегистрированное падение этого индекса в истории КНР. Прямые иностранные инвестиции в китайскую экономику также сжались на 10,8%.
До начала эпидемии предполагалось, что экономический рост Китая в 2020 году составит около 6%. Сейчас понятно, что эта цифра будет ниже, особенно если эпидемия в других странах тоже замедлит там экономическую активность.
Прогнозы годового роста ВВП Китая после эпидемии, которые давались в конце марта и начале апреля, разные: Fitch посчитал 3,7%, Bloomberg – 3,4%, Goldman Sachs и China Renaissance – 3%, The Economist Intelligence Unit – 2,1%, Nomura – 1,3%. Вероятно, по ходу года многие из этих цифр могут быть пересмотрены в сторону понижения.
Снижение темпов роста – тревожная новость для китайской экономики, потому что экономический кризис может перекинуться на финансовую систему. Об этом говорят данные прошлогоднего стресс-теста банков, который проводил Народный банк Китая (中国人民银行). Более половины банков, выбранных регулятором для проверки в 2019 году, провалили этот тест при гипотетическом снижении темпов роста ВВП до 4,15%.
От падения экономической активности особенно страдают малые и средние предприятия: окончательных цифр по банкротствам еще нет, но опрос, проведенный в феврале, показал, что около 60% из них были в состоянии оплачивать свои постоянные расходы лишь в течение одного-двух месяцев. В целом за март китайские средние и малые фирмы потеряли 70% дохода.
Социальные последствия тут могут быть очень серьезными: на малых и средних предприятиях трудятся более 80% китайских работников. Уровень безработицы в городах вырос c 5,2% до 6,2% уже в феврале.
Впрочем, часть экономических индикаторов говорит о постепенном восстановлении китайской экономики. Согласно официальным данным, по состоянию на 27 марта коэффициент загрузки крупных промышленных предприятий в Китае составлял 98,6%. Аналогичный показатель для малых и средних предприятий к 10 апреля превысил 80%. Индекс деловой активности PMI после падения до 35,7 пункта в марте фактически вернулся на докризисный уровень 52 пункта, что превысило ожидания аналитиков, предсказывавших рост лишь до 45 пунктов (показатели ниже 50 означают рецессию).
Правда, здесь надо учитывать методику расчета PMI – при опросах менеджеров по закупкам Национальный статистический комитет (国家统计局) просит их сравнить ситуацию в оцениваемом месяце с предыдущим. Таким образом, высокие показатели мартовского PMI говорят лишь о том, что китайские промышленники оценивают март лучше, чем катастрофический февраль, когда страна была фактически на карантине. Как предупреждает сам Национальный статистический комитет, для того чтобы с уверенностью говорить о восстановлении экономики, потребуется три месяца, когда значения PMI будут выше 50.
Китай может столкнуться со значительными сложностями из-за сокращения экспорта: по мере того как все больше стран в мире вводят жесткие меры карантина, а предприятия закрываются, спрос на китайские товары сокращается. В первые два месяца 2020 года экспорт упал на 17,2%, импорт – на 4%. Несмотря на то что доля экспорта в ВВП Китая сокращалась в последние 15 лет, в 2018 году она составила 19,5% – выше, чем в США (12,2%), хотя и значительно ниже, чем в Германии (47,4%) или Франции (31,3%).
Проблема с падением экспорта для Китая имеет не только экономическое, но и социально-политическое измерение: многие пострадавшие предприятия сконцентрированы в приморских провинциях на востоке страны, а работающие на экспорт заводы размещены в городских агломерациях типа Шаньтоу (汕头). Доля занятых в экспорте работников высока – в 104-миллионной провинции Гуандун (广东) она составляет около 20%. Соответственно, чтобы предотвратить социальные волнения, Пекин должен принимать срочные меры.
Глядя на катастрофические показатели января – февраля, некоторые утверждают, что мер китайского правительства недостаточно. Однако значительное сокращение экономической активности было неизбежно и даже необходимо для борьбы с эпидемией.
Экономический спад оказался более серьезным, чем ожидали, но это не делает меры Пекина неэффективными. Просто они в первую очередь были направлены на спасение наиболее уязвимых отраслей экономики – малых частных предприятий, а не на стимулирование роста в целом. По словам главы Госсовета КНР Ли Кэцяна (李克强), незначительное снижение темпов роста экономики – не столь существенная проблема.
Первые меры по стабилизации ситуации, которые малая рабочая группа по борьбе с вирусом и его последствиями (ее возглавляет премьер Ли Кэцян) объявила в конце января, были направлены на предотвращение банкротства фирм и увольнения работников.
Уже 24 января (на следующий день после введения карантина в Ухане) Министерство трудовых ресурсов и социального обеспечения КНР (人力资源社会保障部) опубликовало уведомление об урегулировании трудовых вопросов на время карантина. Следом приняли изменения в сборе налогов (компаниям в Хубэе разрешили просрочить налоговые отчеты), а ряд министерств предложили монетарные меры по поддержке экономики.
В феврале правительство сфокусировалось на поддержке малых и средних предприятий, так как они больше всех пострадали от исчезновения спроса на рынке. Таким предприятиям разрешили просрочить погашение кредитов до 30 июня без штрафов. Малый и средний бизнес в провинции Хубэй (湖北) на три месяца освободили от НДС (для остальных провинций его снизили с 3% до 1%), сократили их страховые взносы, выдали недорогие кредиты, уменьшили тарифы на электроэнергию на 5% и снизили налог на землепользование. По некоторым оценкам, работодатели сэкономят благодаря этим мерам около 600 млрд юаней ($86 млрд).
Двадцать девятого февраля власти КНР объявили, что выдали китайским компаниям более трех тысяч разрешений на невыполнение контрактных обязательств на общую сумму $38,5 млрд. Сертификаты выдали металлургическим заводам, строительным компаниям, автопроизводителям и так далее. Также было объявлено о снижении нормы обязательных резервов для банков на 0,5–1 п.п. Это освободит около 500 млн юаней ($78,8 млрд), которые могут быть использованы для дополнительного кредитования предприятий.
Экономические проблемы от Covid-19 связаны в основном с отсутствием спроса, поэтому Пекин предпочитает не монетарные, а фискальные меры.
Многие страны (США, Канада и Австралия) снижали ключевые ставки, чтобы стимулировать экономический рост. Немного снизив ставку в феврале с 4,15% до 4,05%, Народный банк Китая заявил, что уровень ликвидности в банковской системе находится на достаточном уровне, и отказался от дальнейшего снижения. Местным правительствам разрешили увеличить бюджетные расходы за счет облигаций на сумму 848 млрд юаней ($122 млрд).
Скорее всего, весь пакет мер китайские власти огласят на перенесенных с марта на неизвестную дату «двух сессиях» (параллельное заседание Всекитайского собрания народных представителей, высшего законодательного органа, и Народного политического консультативного совета Китая), когда Госсовету придется отчитываться за проделанную в 2019-м работу и поставить цели на следующий год.
В целом китайские антикризисные меры оказались менее масштабными, чем те, что уже запустили западные страны: по подсчетам CSIS, Китай потратил на эти цели около 1,3% ВВП, в то время как затраты Великобритании составили 17,7%, Германии – 15,2%, а США – 10,5%. Россия, для сравнения, скорее выбрала китайскую модель.
Интересно, что во время кризиса 2008–2009 годов Китай потратил на фискальные стимулы 12,7% своего ВВП, включая $585 млрд на инвестиции, что значительно превышало расходы любой другой страны в мире. Однако нужно учитывать, что меры по восстановлению экономики продолжают приниматься, хотя и ожидать грандиозной поддержки не стоит – помощь правительства останется точечной.
Ближайшие месяцы Китай проведет в поисках баланса между необходимостью запустить экономику, чтобы избежать социальных волнений и банкротств и в то же время не допустить новой вспышки эпидемии. Режим еще только вырабатывает эти механизмы и пока не контролирует полностью ни экономический рост, ни эпидемиологическую ситуацию. Китай первым в мире сталкивается с таким выбором, а у остальных стран есть возможность понаблюдать за поведением Пекина и учесть его опыт.
Автор: Темур Умаров
Материал размещен с разрешения Московского центра Карнеги и автора публикации
