04.02.2019
Автор: Марат Шибутов

В постсоветской интеллектуальной традиции геополитика обычно существует в виде различных красочных моделей, которые позволяют понять текущее политическое положение в мире. Они, конечно, популярные и привлекательные для обычного слушателя, но беда в том, что составляют их непрофессионалы.

«Геополитика» до сих пор расшифровывается как «политическая география», и это не инструмент пропаганды, а наука, причем основывающаяся на результатах той же военной географии и экономической географии. Нельзя строить свой анализ только на медийном контенте, густо замешанном на конспирологию — надо смотреть на реалии. Причем эти реалии меняются во времени, и более того, их надо постоянно перепроверять.

Берем простой пример — отношения Казахстана и Китая. Согласно традиционной модели, дела обстоят таким образом:
Казахстан — страна, богатая природными ресурсами, которые нужны Китаю;
Китай закупает эти ресурсы, а взамен продает различные товары, преимущественно народного потребления, но отчасти и технику;
Торговое сальдо складывается в пользу Казахстана, потому что сырья Китаю нужно много;
Сырье Китай будет закупать постоянно и в больших объемах, так как этого требует его экономика.

В принципе, в той или иной форме эти тезисы присутствуют уже много лет при анализе казахстано-китайских отношений, то есть всё укладывается в модель «сырьевая страна — промышленная страна».

Но так ли это? Особенно в настоящее время? Может, некоторое время назад я бы сам сказал, что да — это так. Но сейчас я думаю, что надо проверить цифры. Берем данные по экспорту из Казахстана в Китай и сравниваем как казахстанские, так и китайские данные.

Максимальная разница между данными таможенных ведомств составляет 1,8 миллиарда долларов в абсолютном выражении и примерно 50%. Но в последние годы разница составляет 10%, что вполне укладывается в разницу методологий. Так что можно считать, что последние годы данные по экспорту примерно совпадают.

Однако надо заметить, что постоянный рост казахстанского экспорта в Китай закончился в 2011 году, потом пару лет оставался стабильным, но затем стал сокращаться. Скорее всего, этот тренд прекратился в 2018 году, но в любом случае до пиковых значений экспорту в Китай далеко. И дело, видимо, уже не в ценах, а именно в падении цен и объемов, что гораздо хуже.

Теперь про импорт. Вот тут и идут главные проблемы. Разница между казахстанскими и китайскими данными весьма существенна — китайские цифры в 2−2,5 раза больше казахстанских.

При этом виден интересный феномен — в 2011 году на Хоргосе были произведены массовые аресты группы контрабандистов, что стало наиболее крупным делом о контрабанде в Казахстане за всё время. И тут же наблюдается падение в 2011—2013 году разницы между китайскими и казахстанскими данными по импорту. То есть жесткие репрессивные меры дали эффект в 1−2 миллиарда долларов ежегодно. Потом, правда, ситуация снова ухудшилась, но тем не менее видна эффективность антикоррупционных мер.

Ну и, наконец, переходим к торговому балансу по товарам между Казахстаном и Китаем. По казахстанским данным, все 17 лет у Казахстана было положительное сальдо в торговле с Китаем, правда, последние годы сокращающееся. Максимального значения оно достигало в 2011 году.

По китайским данным, из 17 лет 8 были для Казахстана с положительным балансом, а 9 с отрицательным. При этом в 2017 году отрицательный баланс достиг максимума — минус 5,2 миллиардов долларов, что говорит о большом дисбалансе.

В целом, если посмотреть на диаграмму, то видно, что с 2014 года по китайским данным торговый баланс у Казахстана устойчиво отрицательный. Можно вот пошутить, что это результат «Инициативы Пояса и Пути», но на самом деле это результат роста контрабанды.

В результате, по мнению автора, из вышеприведенных данных следует, что в настоящее время наблюдается новая модель отношений Казахстана и Китая. Это, как полагает эксперт, проявляется в следующих аспектах. Автор, в частности, выражает мнение, что Казахстан сокращает экспорт в Китай, а значит, по его мнению, значение КНР как рынка сбыта падает.

По его мнению, для Китая Казахстан значим только поставками урана. При этом импорт из КНР продолжает расти, как и отрицательное для РК торговое сальдо. Из экспортера сырья на рынок КНР, Казахстан превратился в преимущественного покупателя китайских товаров, которые идут для собственного потребления и возможной последующей перепродажи.

Фактически по причине криминализации товарных потоков произошло изменение экономических отношений Казахстана и Китая. Однако, как полагает эксперт, это пока не осознано обеими сторонами. Таким образом, представляется, что необходим постоянный мониторинг взаимоотношений стран, потому что их роли и тип взаимодействия может в силу тех или иных причины довольно быстро измениться. В перспективе могут проявиться неприятные сюрпризы, когда выяснится расхождение между тем, что в статистике, и тем, что имеется в реальности.

Публикуется Центром по изучению Китая с разрешения автора.
Источник: https://regnum.ru