18.07.2020
Форматов регионального диалога в Центральной Азии сегодня множество, а попыток организовать их еще больше. Создать институциональную базу для постоянного и тесного сотрудничества в нашем регионе за эти десятилетия пытались и пытаются Евросоюз, Япония, США, Индия, Южная Корея и др. В июле 2020 года свой формат С5+1 или Центральная Азия плюс Китай предложил и Пекин.
16 июля 2020 г. в формате видеоконференции прошла первая министерская встреча «Центральная Азия — Китай» с участием глав внешнеполитических ведомств Казахстана М.Б.Тлеуберди, Китая Ван И, Кыргызстана Ч.А.Айдарбекова, Таджикистана С.Мухриддина,Туркменистана Р.О.Мередова и Узбекистана А.Х.Камилова.
В чем особенности нового «китайского формата» регионального диалога?
Первое. Диалог «Центральная Азия и Китай» это логическое ествественное продолжение многолетнего сотрудничества в регионе.
КНР имеет давние общеизвестные исторические связи с регионом, а с 1990 года кооперация выросла до уровня стратегических партнерств в двусторонних отношениях. Китай имеет и успешный общерегиональный опыт (и это не только Великий Шелковый путь периода II века до н.э. — X века н.э.).
В свое время именно Пекин первым из внерегиональных игроков сумел объединить все центрально-азиатские государства в рамках одного проекта. В частности, это строительство и обслуживание газопровода из Туркменистана в КНР, четыре нитки которого пересекают весь регион. В его основе прагматизм, взаимная прибыль и никакой политики – именно это и привлекает.
Ранее региональный диалог ежегодно проходил на базе разноуровневых встреч Шанхайской Организации сотрудничества. За эти годы ШОС пережила расширение (особенности отношений КНР и Индии не способствуют доверительному диалогу), и центрально-азиатская повестка в Организации в целом перестала быть приоритетной.
Ну и в целом, институционализация диалога произошла не на пустом месте. В течение многих лет в разных провинциях КНР прошло 7 форумов сотрудничества Китая и Центральной Азии, которые организовывались Китайским комитетом ШОС по добрососедству, дружбе и сотрудничеству. В его работе принимали участие представители госорганов, бизнесмены, эксперты и журналисты.
Кроме того, необходимо было вовлечь в кооперацию и Туркменистан, который не входит в ШОС. Также улучшилось сотрудничество и в самой Центральной Азии – регулярные встречи лидеров государств с 2018 года и курс на сближение создает благоприятную основу для региональной инициативы Пекина. На этом фоне отдельная центрально-азиатская диалоговая площадка стала все более востребованной.
Второе. Благодаря устремленности КНР в отдаленные рынки Евразии сегодня Центральная Азия получает возможность для экономического ренессанса.
Посредством инициативы пояса и пути, Китай по сути вновь открыл Центральную Азию для мирового сообщества. Регион впервые за почти 30 лет становится участником, влияющим на свое развитие, а не просто объектом внешних усилий. За счет встраивания в транспортные коммуникации «Восток-Запад» уходит проблема континентальной изоляции, создаются прочные предпосылки для внутрирегиональной кооперации.
Транспортные коридоры, которые развиваются в рамках современного Шелкового пути, соединили Центральную Азию с отдаленными рынками сбыта и создали реальные экономические возможности. Благодаря сотрудничеству с Китаем в области транспорта, например, Казахстан имеет возможность торговли с Японией, Южной Кореей, Вьетнамом, Сингапуром и другими странами Юго-Восточной Азии. Аналогичные возможности есть и у других стран Центральной Азии.
Ранее в силу географической специфики региона, планировать такие проекты было просто невозможно. И роль Центральной Азии в континентальной торговле продолжат увеличиваться. При чем в условиях международного карантина, приостановки транспортных сообщений и закрытия многими странами своих границ – транзит из Китая в Европу через центрально-азиатские коридоры вырос за полгода т.г. на 54%.
В ходе прошедшей 16 июля онлайн-встречи Китай вновь выразил готовность к созданию «экспресс-коридора» для удобного передвижения делового и технического персонала, «зеленого коридора» для бесперебойного упрощенного трансграничного грузопотока с государствами Центральной Азии. Участники диалога понимают, что транзитно-транспортный потенциал региона еще использован не до конца.
Поэтому сегодня продолжается развитие комплексной и многофункциональной системы инфраструктурной взаимосвязанности и устойчивой транспортной архитектуры, а также интегрированных и мультимодальных коммуникаций, в том числе автомобильных и железнодорожных маршрутов. Все эти меры способствуют укреплению транзитного потенциала Центральной Азии в качестве стратегического транспортного и экономического коридора между Европой и Азией.
Третье. Сегодня Китаю намного легче развивать диалоговый формат в Центральной Азии. т.к. нет необходимости специально разрабатывать программу сотрудничества.
Взаимодействие в регионе активно развивается в течение 28 лет. Китай и государства Центральной Азии имеют совпадающие либо близкие позиции по целому ряду актуальных вопросов международной и региональной повестки. С участием китайского капитала в странах региона реализуются десятки проектов в области промышленности и энергетики, развивается торговля, транспорт и др.
В основе активного регионального диалога – невмешательство стран-участниц в дела друг друга. Стороны уважают путь развития друг друга, выбранный в соответствии с национальными особенностями государства, оказывают поддержку в вопросах, касающихся важных интересов, таких как государственный суверенитет, безопасность и территориальная целостность. Такой подход и сформировал доверительную атмосферу.
В целом регион устраивает китайский подход «меньше политики, больше экономики». КНР занимает одно из первых мест во внешней торговле всех стран Центральной Азии. Прямой диалог будет способствовать обсуждению вопросов доступа товаров из нашего региона на крупный китайский рынок, а китайским производителям будет удобнее ориентироваться на 70-миллионный центрально-азиатский рынок.
Кроме того, такой формат позволит комплексно обсуждать и различные чувствительные для всего региона вопросы, например, вододеление, предел кредитных заимствований и др. Все непростые аспекты взаимодействия, касающиеся стабильности и устойчивости Центральной Азии теперь могут обсуждаться с КНР напрямую. Это принесет выгоды для всех участников.
Четвертое. По итогам встречи контурно обозначена новая повестка сотрудничества в соответствии с идущими в мире изменениями.
Стороны настроены на активное расширение сотрудничества в области высоких технологий, в том числе электронной коммерции, умного города, искусственного интеллекта и больших данных, стремятся к совместному строительству цифрового партнерства. В условиях форсированного перехода многих сфер жизни в цифровой формат – такое направление будет все более актуальным.
Стоит обратить внимание и на сам цифровой формат первой встречи глав внешнеполитических ведомств стран Центральной Азии и Китая. Это подчеркивает специфику современности и отражает настрой центрально-азиатских государств и КНР строить равноправные дружеские отношения в эпоху изменения мирового порядка.
Участники первой встречи обсудили сотрудничество Китая и государств Центральной Азии в борьбе с коронавирусной инфекцией. Отмечена готовность наладить сотрудничество в научно-прикладной сфере, в частности по выпуску наукоемкой продукции, а также развитию кооперации в фармацевтической отрасли.
Пандемия «COVID-19» не только не повлияла на характер взаимодействия соседей, но и усилила региональные связи. За весь период эпидемии и Центральная Азия, и Китай неоднократно оказывали друг другу гуманитарную помощь и поддержку. В культуре народов всего региона такой подход расценивается только так: «друг познается в беде». В исторической памяти этот период зафиксируется именно в таком контексте.
Некоторые предварительные выводы:
На современном этапе для Китая значительно повышается стратегическая значимость Центральной Азии, как естественных ворот в Евразию. Наш регион является ключевым элементом реализации инициативы пояса и пути. Международная обстановка в мире динамично меняется, растет неопределенность и поэтому для КНР критически важны стабильность на ее северо-западных границах, а также прямой доступ к евразийским рынкам сбыта (особенно на фоне растущей конкуренции с США).
Диалог Китая и стран Центральной Азии отныне формализован и закрепился на политическом уровне. В работе диалоговой площадки принимают участие все страны региона, а отсутствие других крупных игроков (как например в ШОС) позволит развивать центрально-азиатскую повестку сотрудничества и еще более раскрыть потенциал региона.
При этом КНР и Центральной Азии нет необходимости изыскивать или придумывать вопросы для сотрудничества, соседи по региону имеют общие задачи и вызовы. Отличает данный диалоговый формат и общее понимание того, что многие вопросы могут быть решены только коллективными мерами.
Обращают на себя внимание формулировки совместного заявления диалога Центральная Азия и Китай. Она отражает политическую готовность участников к действиям и общую настроенность на результат. Если сравнить итоги схожих диалоговых встреч в Центральной Азии, то они как правило носят декларативный характер и отражают лишь пожелание сотрудничать в тех или иных сферах.
В период пандемии все «искусственные» диалоговые форматы с внешними игроками на уровне региона заморозились. Это объективно отражает их демонстративную специфику и невысокую востребованность (лишь только в июне т.г. был организован диалог С5+1 (ЦА+США), но с 2017 года этот процесс остается сугубо декларативным, без внятной повестки и реального финансового сопровождения).
Таким образом, прошедшая рабочая встреча или коллективный видео-звонок на высоком уровне – стали началом институционализации диалога «Центральная Азия и Китай». Стороны приняли решение о создании формата встреч глав внешнеполитических ведомств и условились проводить их один раз в год или по договоренности. А проходить подобные рабочие встречи, скорее всего, будут традиционно по очереди в столицах всех стран-участниц.
На перспективу можно предположить, что начало такого перспективного диалога обязательно привлечет конструктивное внимание Европейского союза и стран Ближнего Востока, которые являются бенефициаром китайско-центральноазиатского сотрудничества. Они также хорошо понимают особенную роль центральной части Евразии и будут пристально наблюдать за развитием диалога, и, возможно, в будущем, в период постпандемии смогут иногда подключаться к его работе для продвижения совместных общеевразийских проектов.
Центр по изучению Китая
г. Нур-Султан, 2020 год
