Menu
03.12.2023
Развитие китайской цивилизации невозможно представить без духовного и философского наследия Конфуция, чьи идеи об общественном устройстве в большой степени сформировали менталитет китайской нации, заложив фундамент ее национального характера. И вовсе неслучайно, что в условиях продолжающихся процессов модернизации в КНР, тема роли и места конфуцианства в этих процессах вызывает огромный интерес у многих исследователей (политологов, культурологов, философов, экономистов и др.), поскольку этика конфуцианства лежит в основе всех политических и экономических реформ Поднебесной. Как верно отмечает казахский культуролог Т. Габитов «Соединение ценностей модернизации с национальной культурной самобытностью создает возможность реализации оптимистического сценария пути вхождения в современную цивилизацию. Этот стержневой признак конструктивной и практически действенной культурной политики <…> доказал свою жизнестойкость в ходе модернизации Китая».
Именно поэтому привлекая отдельные принципы конфуцианства для развития современного китайского социума, руководство страны стремится показать преемственность традиций политической культуры Китая. Это во многом связано как с формированием новых подходов к духовному прошлому китайской нации, так и с изменением внутриполитической ситуации в стране и глобальными политическими переменами в мире, произошедшими за последние десятилетия.
Активным проводником курса привлечения принципов конфуцианской культуры в модернизационные процессы КНР выступает Коммунистическая партия Китая и, многие принципиальные вопросы дальнейшего курса Поднебесной с опорой на конфуцианское наследие являются предметом обсуждения среди высшего руководства страны. Эта особенность демонстрирует удивительную стойкость и универсальность принципов конфуцианского учения. Сложившись в условиях «конфуцианской» монархии, оно активно используется для построения «социализма с китайской спецификой», где лозунг «древность на службу современности», демонстрирует преданность традициям, свойственную китайскому менталитету.
О значении Конфуция для китайской цивилизации можно судить по тому, как его называют сами жители Поднебесной – «Учитель десяти тысяч поколений». Актуальность идей Конфуция и конфуцианских мыслителей во многом была обусловлена тем, что основной темой их рассуждений были человек, общество и государство. Заложенные ими социально-политические нормы и принципы явились основным стержнем, вокруг которого вращались теоретические разработки проблем общественного и государственного обустройства. Поэтому секрет удивительных темпов экономического развития, наряду с гармоничным сочетанием историко-культурной традиции и технологической модернизации, возможно, кроется в бережном сохранении конфуцианского наследия
Власти КНР понимают, что осуществление модернизации только на основе ценностей западной культуры ведет за собой утрату национального лица, потерю независимости и, таким образом, может привести к социальным конфликтам, нестабильности и провалу реформ. В этой связи проблема реинтерпретации принципов, которые веками культивировало конфуцианство, в процессе модернизации современного китайского общества становится наиболее актуальной в русле изучения современного Китая, и по мнению китайских экспертов на современном этапе конфуцианство все больше рассматривается как фактор не только не мешающий, а, напротив, способствующий продвижению экономического прогресса, а заложенные в нем принципы, ориентированные на гармонию и стабильность, стимулируют успешное преодоление экономических кризисов и срывов.
В настоящее время, не копируя западные идеи модернизации общества, Поднебесная идёт по самостоятельному пути, основываясь на творческом переосмыслении конфуцианских традиций. Политическая установка «западные новшества на китайской основе», успешно сочетает социалистическую модель с капиталистической, формируя собственную модель развития общества и страны в целом на базе местных традиций, богатого исторического прошлого и избирательного использования достижений западной цивилизации. И новому поколению китайских руководителей вполне удаётся сочетать государственное планирование и рыночные механизмы.
Следует отметить, в годы «великой пролетарской культурной революции» (1965-1976), все что было связано с конфуцианским наследием было подвергнуто критике и предавалось забвению. Как отмечает Минъянь Лай, доцент кафедры межкультурных исследований Китайского университета Гонконга, это было связано с тем, что «с начала правления КПК традиционная культура, в частности конфуцианство, понималась в качестве воплощения капиталистической идеологии, очернялась и считалась главной причиной отсталости и слабости Китая по сравнению с Западом, хотя и осталась в китайском дискурсе как символ китайской национальной идентичности, связанный с презренным прошлым… Когда постсоциалистический режим постепенно начал ориентироваться на создание рыночной экономики в Китае, такое полное отрицание традиционной культуры и конфуцианских ценностей и их воплощения в современности стало неуместным, чем и объясняется изменение в отношении партии к конфуцианству» (Ming-yan Lai. Nativism and Modernity: Cultural Contestations in China and Taiwan under Global Capitalism. State University of New York Press, 2009. P. 101). Однако взяв курс на «политику реформ и открытости (改革開放) в декабре 1978 года, китайское руководство вернулось к конфуцианским принципам руководства страной.
Современные реформы в политике, экономике и социальной сфере начатые Дэн Сяопином были продолжены «третьим» (Цзян Цзэминь), «четвертым» (Ху Цзиньтао) и «пятым» (Си Цзиньпин) поколением китайских руководителей. Признав ошибки, допущенные во время «культурной революции», китайское руководство базируясь на традиционной конфуцианской морали применило стратегию улучшения экономического положения страны по примеру экономического развития успешных капиталистических стран, при этом следуя социалистическому курсу, которая в полной мере соответствует принципам конфуцианской традиции.
Благодаря воздействию конфуцианства КНР определила свои ориентиры долгосрочного развития. Кто знаком с древнекитайской философией, то тот знает, что в таком известном конфуцианском трактате как «Ли цзи» есть такие понятия, как «сяо кан» и «да тун». В переводе на русский язык «сяо кан» (小康) означает «средний достаток», а «да тун» (大同) — «великое единение». Именно эти идеалы стали основой для разработки стратегических планов политической, экономической, культурной модернизации китайского социума на рубеже ХХ- начала ХХI века. Важнейшей целью современной китайской государственной политики, рассчитанной на период до середины XXI века, стало формирование общества «среднего достатка», «общество малого благоденствия», которое впоследствии должно привести к осуществлению идеала общества «великого единения».
Ведущий российский специалист по конфуцианству Л.С. Переломов определяя значение выдвинутой Дэн Сяопином стратегии развития Китая, отмечал, что: «Провозгласив сяокан символом построения «социализма с китайской спецификой», Дэн Сяопин способствовал высвобождению энергии всего общества и нацелил его на новый курс — модернизацию страны».
Идея использовать понятие сяокан для обоснования стратегии «реформ и открытости» пришла к Дэн Сяопину не случайно. Будучи прагматиком и практиком, Дэн Сяопин имел перед глазами примеры исключительно успешного претворения в жизнь заветов Конфуция, как, например, Сингапур. Лидер лишенного природных ресурсов «города льва» (см. этимологию Сингапура) Ли Куан Ю объяснял причину успеха своего, населенного на три четверти китайцами государства «народным конфуцианством». Сам творец сингапурского экономического чуда особо подчёркивал: 1) «Мы за это держимся, если мы позаимствуем западные моральные ценности, силы сцепления, которые поддерживают наше общество, рухнут», 2) «Мы не смогли бы преодолеть наши трудности и препятствия, если бы подавляющее большинство населения Сингапура не вдохновлялось конфуцианскими ценностями».
Отсюда можно сделать вывод, что современные китайские реформы — это постепенный последовательный процесс преобразования китайского общества без резких неподготовленных скачков, характерных для предшествующего этапа в истории Поднебесной. И как показывает анализ проводимых вот уже более сорока лет реформ, современная китайская модель развития общества строится на основе творческого осмысления накопленного исторического опыта конфуцианства, в которой сочетаются как традиции, так и инновации.
В период с 1978 по 2002 гг. самыми актуальными для данного периода выступили проблемы в области сельского хозяйства, связанные с разразившимся голодом, а также проблемы в сфере образования, обнажившие безграмотность жителей Китая. Единственным выходом из сложившейся ситуации, по мнению Дэн Сяопина, стало проведение экономических преобразований, способных улучшить жизнь городского и сельского населения КНР. Одной из основных заслуг реформатора явилась его объективная оценка политики Мао Цзэдуна, содержащая не только отрицательные, но и положительные стороны. Компетентность, профессионализм, а также уважительное отношение к опыту предшественников позволили Дэн Сяопину грамотно и эффективно осуществить модернизацию всех сторон общественной жизни Китая.
Продолжая политику Дэн Сяопина, Цзян Цзэминь занялся совершенствованием экономической ситуации в Китае. Под его руководством была усовершенствована структура и эффективность национального производства и был повышен средний уровень жизни населения. На этой основе началось расширение внешнеэкономических связей Китая с многими государствами. Все эти достижения способствовали установлению мирной и стабильной обстановки внутри страны. Это укрепило авторитет Китая на международной арене и позволило ему занять достойное место в системе международных отношений.
Если деятельность Дэн Сяопина в качестве лидера страны явилось пусковым механизмом в процессе восстановления и преобразования общества, то заслугой Цзян Цзэминя стало создание и поддержание стабильной и мирной обстановки, которая способствовала эффективному осуществлению реформаторской деятельности на протяжении длительного времени, где принципы функционирования государства соответствовали бы идеалам конфуцианской традиции и нуждам китайского населения.
В период с 2002 по 2011 гг. роль конфуцианства в модернизации экономики и политической системы было видна уже невооружённым взглядом, поскольку одной из специфических черт китайской политической структуры стала ее преемственность. И следующий председатель КНР Ху Цзиньтао продолжил воплощение в жизнь тех идей, предложенные Дэн Сяопином и Цзян Цзэминем. В этот период экономические проблемы отошли на задний план, уступив место нравственным и духовным. Это было связано с тем, что на фоне стремления глобальных игроков к материальному сверхпотреблению и власти, борьбы за природные ресурсы, конфронтации и войны между странами и регионами, гегемонии однополярного мира, необходима была своеобразная перезагрузка того курса, которое было начато предшественниками Ху Цзиньтао. Поэтому основным политическим лозунгом в этот период стало строительство «гармоничного общества» (和谐社会), соответствующего принципам конфуцианства. Для создания общества такого типа китайского руководство призывало непрерывно претворять в жизнь социальные реформы, способные повысить духовный и моральный уровень китайской нации.
На учение Конфуция опирается и нынешнее «пятое поколение китайских руководителей» и лично Председатель КНР Си Цзиньпин, для которого Конфуций во многом является наставником в проводимых им реформах, а его «китайская мечта о великом возрождении китайской нации», пронизана духом конфуцианства (См.: Тавровский Ю. Си Цзиньпин. Новая эпоха. М., 2018).
Одной из концептуальных основ осуществления «китайской мечты» стало построение общества средней зажиточности сяокан (小康), иными словами – среднего класса, к 2021 году (к столетию основания КПК). Цель полного построения общества сяокан была поставлена еще XVI съездом КПК в 2002 году и подтверждена в решениях XVII (2007) и XVIII съездов КПК (2012). В условиях глобального экономического кризиса китайское руководство обращалось к конфуцианству с целью компенсировать с помощью конфуцианских ценностей напряжение, вызванное растущим неравенством между богатыми и бедными, которое марксизм-ленинизм покрыть был не способен.
Во многих своих выступлениях Си Цзиньпин часто цитирует «Лунь юй» и другие классические книги конфуцианства. Так, во время выступления Си Цзиньпина перед студентами и преподавателями Пекинского университета 4 мая 2014 года он напомнил молодёжи конфуцианский тезис, что «Истинная премудрость великого учения состоит в том, чтобы развивать свою нравственность, быть близким к народу, который отказывается от дурного и следует хорошему». Данная аксиома была приведена для того, чтобы молодежь опираясь на конфуцианские ценности могла строить как свою жизнь, так и будущее Китая. Ценности современной эпохи — патриотизм, прогресс, демократия и наука, должны соотноситься с четырьмя основными китайскими добродетелями — вежливостью, чувством долга, умеренностью и совестью. Как утверждается в одном из крупнейших древнекитайских философских трактатов «Гуань-цзы» (IV-III вв. до н.э.): «Если не придерживаться этих четырех устоев, то государство погибнет».
Таким образом, несмотря на официальный отказ от конфуцианства в XX в., современная китайская политическая мысль основывается на традиционной китайской философии и активно заимствует те или иные элементы конфуцианского учения в соответствии с конкретными историческими обстоятельствами. Несмотря на то, что идеи конфуцианства во многом противоречат идеологии КПК, некоторые его элементы (забота о благе государства и народа, концепция великой гармонии, любовь к стране, почтение к родителям) способствуют укреплению власти партии, повышению социальной стабильности. Данное обстоятельство на наш взгляд, только способствует дальнейшему конфуцианскому «ренессансу» в Поднебесной, которую можно назвать ответом на угрозу западной модели глобализации, так и с желанием Пекина обеспечить социальную стабильность государства, где ренессанс конфуцианства – это ответ на глубинные запросы современного китайского общества.
Еркин БАЙДАРОВ, специально для Центра по изучению Китая
