Тарифная политика Китая

Тарифная политика играет ключевую роль в экономическом развитии Китая и формировании его глобальной торговой позиции. Присоединение к ВТО в 2001 году ускорило интеграцию в мировую экономическую систему, ознаменовав переход от преимущественно закрытой модели торговли к более либерализованной. К 2010 году Китай выполнил все обязательства по снижению тарифов, сократив средний уровень импортного тарифа с 15,3% до 9,8%, а к 2015 году торгово-взвешенный показатель достиг уровня 4,4%, приблизившись к значениям развитых экономик США и ЕС[1]. Однако Китай сохраняет пространство для селективной защиты внутренних отраслей.

Механизмы формирования тарифной политики

В текущей структуре тарифной политики Китай продолжает использовать тарифы как инструмент точечного воздействия. Принятие тарифных решений в Китае встроено в централизованную модель управления. Помимо Госсовета, Тарифной комиссии при Минфине и Министерства коммерции, значительное влияние оказывают партийные структуры (прежде всего Центральная финансово-экономическая комиссия ЦК КПК), а также отраслевые рабочие группы, координирующие приоритеты развития. Разработка тарифных мер происходит в рамках пятилетних планов, в которых через механизм партийной фильтрации закрепляются отраслевые приоритеты и параметры допустимой внешнеэкономической адаптации.

Особое значение имеют лоббистские структуры, такие как Ассоциация машиностроителей (CAAM), Ассоциация фотоэлектрической промышленности (CPIA), а также крупные государственные корпорации, которые через экспертные советы и партийные каналы могут влиять на параметры тарифного регулирования. При этом, в отличие от Запада, китайский лоббизм институционализирован не через публичное давление, а через систему межведомственных согласований, что обеспечивает гибкость и согласованность действий политико-экономического планирования.

Так, на высокотехнологичную продукцию и оборудование устанавливаются сниженные или нулевые ставки, тогда как на чувствительные категории товаров применяется система тарифных квот, позволяющая контролировать объемы и цены импорта. Это обеспечивает стратегическую защиту ключевых отраслей при сохранении общей открытости рынка^[2].

Отраслевые кейсы тарифного регулирования

В автомобильной отрасли КНР длительное время сохраняла пошлину в 25% (в рамках большинства ЗСТ облагались ставками от 0 до 10%), после чего в июле 2018 года тариф был снижен до 15%, а на автокомплектующие – до 6%, сопровождаясь усилением локальных требований к безопасности и экологическим стандартам[3]. На сектор электромобилей в период 2016–2022 годов было направлено свыше 100 миллиардов долларов, что обеспечило завоевание мирового рынка китайскими EV до более чем 30% к 2023 году[4]. Это вызвало обеспокоенность в ЕС, где в 2024 году были анонсированы компенсационные меры к электромобилям из Китая, что повлекло ответные шаги Пекина в виде расследований импорта продукции из Европы[5].

В сфере солнечной энергетики китайские компании заняли лидирующие позиции на мировом рынке, обеспечив свыше 80% производства фотоэлектрических модулей, что позволило расширить доступ к ВИЭ в развивающихся странах Азии и Африки[6]. В то же время это вызвало ответные меры со стороны ЕС и США, в рамках которых в 2024 году ЕК начала расследование по новым солнечным проектам Китая, а США вводил антидемпинговые пошлины на китайские солнечные панели[7].

В агропромышленной сфере тарифное регулирование на зерновые культуры (до 65%) сочетается с гибкой импортной политикой, где в условиях роста внутреннего спроса Китай наращивал закупки сои и кукурузы из-за рубежа, а в ответ на торговые ограничения США в 2025 году были введены дополнительные пошлины в 34%, с последующим переходом на альтернативных поставщиков в Латинской Америке[8].

Нетарифные инструменты и скрытая протекционистская политика

Нетарифные меры, включая квоты, техрегламенты и санитарные стандарты, играют важную роль в контроле импорта. В этом контексте показательны тарифные квоты, действующие для зерна, сахара, риса, хлопка и удобрений, в рамках которых применяется льготная ставка, а вне – повышенная (до 65%), что фактически ограничивает объемы импорта. Практика распределения квот вызывает критику со стороны торговых партнеров, особенно США, из-за непрозрачности и ограниченного доступа, что также было подтверждено в 2019 году ВТО[9]. Однако Китай рассматривает эти меры как необходимые для обеспечения продовольственной безопасности без прямого выхода за рамки обязательств ВТО.

Роль «скрытых тарифов» продолжают играть санитарные, технические и административные регламенты, ограничивающие доступ иностранной продукции без формального повышения пошлин, несмотря на отмену большинства формальных нетарифных барьеров в 2005 году. Так, для ряда категорий товаров, действует обязательная сертификация по национальным стандартам (GB, ГОСТ Китая), а экспорт в Китай ограничен перечнем зарегистрированных поставщиков. Эти меры усложняют импортные процедуры и формируют режим ограниченного доступа на рынок, компенсируя снижение тарифной нагрузки барьерами институционального характера[10].

Сильным элементом нетарифного регулирования остаются государственные субсидии, ежегодно составляющие 1,5–2% ВВП. Через прямое финансирование, налоговые льготы, льготные кредиты и скрытые формы помощи Пекин формирует условия, при которых себестоимость товаров снижается, а экспорт приобретает признаки демпинга. В ответ на субсидирование китайской продукции в отношении Китая действует множество антисубсидийных и антидемпинговых мер, на что инициируются ответные меры со стороны Министерства коммерции КНР, которое в 2025 году инициировало расследование в отношении американских субсидий на чипы, указывая на демпинг и недобросовестную конкуренцию. а также ввел компенсационные пошлины до 75% на ключевые категории экспортной продукции, используемые в электронике и автокомпонентах. Эти меры демонстрируют стремление Пекина выстраивать сбалансированную торговую политику, которая учитывает, как необходимость внешней кооперации, так и защиту внутренних отраслей[11].

Место Китая в глобальной системе тарифного регулирования

В рамках развития торговой интеграции Китай активно использует механизмы многосторонних соглашений. В 2020 году было подписано Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство (RCEP) с участием 15 стран АТР, которое вступило в силу в январе 2022 года и предусматривает обнуление до 90% тарифов в течение 20 лет. Именно данное соглашение привело к созданию крупнейшей мире ЗСТ, покрывающей около 30% мирового ВВП и экспорта, а также стало первым договором, установившим преференциальные торговые отношения между КНР и Японией[12].

Параллельно Китай расширяет сеть двусторонних соглашений о свободной торговле и предпринимает усилия по вступлению в другие международные торговые объединения. В 2021 году КНР подала заявку на участие в Всеобъемлющее и прогрессивное соглашение о Транстихоокеанском партнерстве (CPTPP), рассматривая это как часть углубления экономической интеграции на фоне усиливающейся геоэкономической турбулентности[13]. При этом ключевым ориентиром остается создание устойчивой системы внешней торговли, в которой приоритет отдан азиатскому направлению и развивающимся странам, что отражено в заявлениях Минкоммерции КНР о планах заключения новых соглашений для укрепления глобальной сети ЗСТ[14].

Для наглядности уровень тарифной открытости Китая можно сопоставить с основными торговыми центрами и развивающимися державами. Так, в Таблице 1, согласно данным ВТО, средневзвешенная импортная ставка для Китая составляет около 7,5%[15], что вдвое ниже уровня 2001 года (15,3%).

Таблица 1. Сравнение тарифной открытости стран

В отличие от США (3,8%), где доминирует нормативная жесткость и акцент на санкционный тариф против «Huawei» и «BYD» как инструмент внешнеполитического давления в рамках политики «America First», китайская модель же встраивает тарифные меры в долгосрочные стратегические расчеты, делая ставку на институциональное реагирование и дипломатические каналы. В то же время в ЕС тарифные ставки умеренны (5,1%), но компенсируются плотным массивом норм экологического, техрегулирования и устойчивости (от CBAM до антидемпинговых расследований на экспорт китайской стали, цемента и алюминия), на что Китай отвечает параллельными механизмами допуска, включая локализацию стандартов и сертификаций.

Индия, напротив, реализует политику высоких тарифов (15,9%) в рамках курса на самодостаточность, создавая конкуренцию Китаю за рынки развивающихся стран. Вьетнам (9,4%) сохраняет открытость, но остается привязанным к Китаю в рамках ЗСТ, что ограничивает его автономность.

Помимо конкуренции с развитыми странами, Китай активно взаимодействует с развивающимися рынками, где его торговая политика вызывает разнонаправленные эффекты. Дешевая китайская продукция способствует расширению потребления и экономическому росту, особенно в Африке и Азии. Показательным примером адаптивного взаимодействия с Китаем выступает Казахстан, который, сохраняя стратегическое партнёрство, активно использует возможности, открывающиеся в условиях тарифной трансформации. В рамках Рамочного соглашения между ЕАЭС и КНР и инициативы «ОПОП» Казахстан расширил доступ к китайскому рынку. Кроме того, 27% китайских грузов в Европу идут транзитом через Казахстан, что усиливает его роль в евразийской логистике[16].

С другой стороны, конкуренция с субсидируемыми товарами КНР подрывает позиции местных производителей и усиливает зависимость от китайского спроса и тарифов. Например, перераспределение экспортных потоков сои из США на Бразилию и Аргентину после введения китайских пошлин, что наглядно демонстрирует влияние Пекина на глобальные аграрные рынки[17]. При этом многие развивающиеся страны опасаются засилья дешевой китайской продукции и вводят собственные пошлины на промышленные товары, понимая, что слишком резкая либерализация может подорвать их производства.

В целом, Китай отражает готовность к сотрудничеству, расширяя беспошлинный доступ на товары из наименее развитых стран и заключая новые ЗСТ с соседями, что подчеркивает стратегическую адаптивность Китая в условиях жесткой нормативной конкуренции.

Геоэкономическая конфронтация: Китай и США

Безусловно, важным вектором современного торгового курса Китая выступает его нарастающая геополитизация. Несмотря на приверженность принципам ВТО, Пекин сталкивается с критикой со стороны США и ЕС. С 2018 года торговые разногласия между Китаем и США перешли в фазу стратегического соперничества, где тарифы стали инструментом политико-экономического давления. К 2020 году США обложили пошлинами более 66% китайского экспорта с максимальными ставками до 25%, а Китай ввел ответные тарифы на 70% импорта из США.

На этом фоне в 2024-2025 годах Пекин активизировал стратегию внешнеэкономической переориентации, наращивая импорт из стран ЮВА и Латинской Америки, а также расширил инструменты поддержки экспорта и стратегических отраслей. Это спровоцировало новые антисубсидийные расследования со стороны США и ЕС[18]. Параллельно в Брюсселе и Вашингтоне было активизировано использование механизмов мониторинга китайских субсидий, а в Китае введены новые экспортные и инвестиционные льготы в «зеленых» секторах, что усугубило риски эскалации.

Попыткой временной стабилизации стали переговоры в мае 2025 года в Женеве, в ходе которых стороны договорились на 90 дней частично заморозить взаимные пошлины. В частности, США снизили тарифы с 145% до 30%, а Китай с 125% до 10% (при этом наиболее жесткие «политические» пошлины были сохранены). Параллельно Пекин активизировал многостороннюю дипломатическую линию, в рамках чего в апреле состоялся видеозвонок министра коммерции Китая В. Вэньтао с генеральным директором ВТО Н. Оконджо-Ивеалой, в ходе которого была подчеркнута необходимость коллективного противодействия одностороннему протекционизму и защиты основ многосторонней торговой системы[19]. Однако несмотря на частичную разрядку, разногласия между сторонами остаются нерешенными, а тарифная политика по-прежнему рассматривается как элемент глобальной конкуренции за лидерство в мировой торговле[20].

Глобальные вызовы и риски фрагментации торговли

Современная тарифная политика Китая сталкивается с вызовами политизации и фрагментации торговли. Во-первых, тарифные меры все чаще принимаются с оглядкой на геополитические факторы, что снижает их предсказуемость и усиливает стратегическую неопределенность. На фоне стагнации в ВТО и роста роли ЗСТ это усложняет долгосрочное планирование и снижает доверие со стороны инвесторов и торговых партнеров.

Во-вторых, Китай сталкивается с риском утраты роли универсального экспортного хаба на фоне перехода мировой торговли к модели регионализации, особенно в контексте расширения практики «friend-shoring» [21], а также усиления барьеров со стороны ЕС и США, ограничивая доступ китайских товаров к рынкам развитых стран.

В-третьих, усиливается тенденция к применению торговых ограничений на политической основе, что снижает предсказуемость внешней среды. Инициативы, такие как «антипринудительный механизм» ЕС и санкционные меры США в отношении высокотехнологичного экспорта из КНР, формируют практику одностороннего регулирования, обходящего многосторонние форматы. Это приводит к росту репутационных и контрактных рисков, включая со стороны традиционно нейтральных партнеров.

Перспективы адаптации тарифной политики КНР

В условиях роста регионализации и политизации мировой торговли особое значение приобретает выстраивание сбалансированного подхода, сочетающего защиту национальных интересов с поддержанием внешнеэкономической открытости.

В частности, ускоренное продвижение заявки на вступление в CPTPP, а также расширение сети двусторонних соглашений о свободной торговле с развивающимися регионами не только диверсифицирует торговые потоки, но и снизит уязвимость Китая к ограничительным мерам со стороны партнеров. Параллельно развитие диалога с ЕС и США открывает возможности для согласования подходов и снижения регуляторного давления.

Помимо этого, институционализация информационной открытости может сыграть ключевую роль в формировании прагматичного имиджа Китая как ответственного участника глобальной торговли, ориентированного на стабильность, взаимную выгоду и институциональную совместимость. Возможным шагом может стать регулярное представление белых книг по торговой политике и усиление роли экспертных площадок в оценке тарифных инициатив, что повысит транспарентность решений и укрепит доверие со стороны партнеров.

Таким образом, тарифная политика Китая находится в состоянии адаптации к новым условиям, отмеченным ростом геоэкономической конкуренции, усложнением торговых правил и усилением политизации внешнеэкономических связей. На этом фоне приоритетом становится институциональная гибкость, прозрачность решений и усиление роли Пекина в формировании устойчивой международной торговой среды.

Центр по изучению Китая

[1] How has China’s membership in the WTO changed the world? // ChinaPower Project. Center for Strategic and International Studies. – 2024. – URL: https://chinapower.csis.org/china-world-trade-organization-wto

[2] The Facts and China’s Position on China-US Trade Friction // The State Council of the People’s Republic of China. – 2018. – URL: https://english.www.gov.cn/archive/white_paper/2018/06/28/content_281476201898696.htm

[3] China puts new tariff cuts into effect / The State Council of the People’s Republic of China. – 2018. – URL: https://english.www.gov.cn/state_council/ministries/2018/07/01/content_281476205211114.htm

[4] Ezell S. How Innovative Is China in the Electric Vehicle and Battery Industries? // Information Technology and Innovation Foundation. – 2024. – URL: https://itif.org/publications/2024/07/29/how-innovative-is-china-in-the-electric-vehicle-and-battery-industries/

[5]ЕК ввела временные пошлины на импорт электромобилей из Китая // РБК. – 2024. – URL: https://www.rbc.ru/politics/04/07/2024/66866e8b9a794748e9af4b2b

[6] China currently dominates global solar PV supply chains // International Energy Agency. – URL: https://www.iea.org/reports/solar-pv-global-supply-chains/executive-summary

[7] EU investigates Chinese solar firms over unfair subsidies // DW. – 2024. – URL: https://www.dw.com/en/eu-investigates-chinese-solar-firms-over-unfair-subsidies/a-68732441

[8] China retaliation on US farm goods hits soybeans, bolstering Brazil // Reuters. – 2025. – URL: https://www.reuters.com/markets/commodities/china-retaliation-us-farm-goods-hits-soybeans-bolstering-brazil-2025-04-04

[9] 2023 USTR report to congress on China’s WTO compliance// Office of the United States Trade Representative. – 2023. – URL: https:ustr.gov/sites/default/files/USTR%20Report%20on%20China’s%20WTO%20Compliance%20(Final).pdf

[10] Xin Bai Law Firm. In brief: trade barriers in China// Lexology. – 2020. – URL: https://www.lexology.com/library/detail.aspx?g=78a1053a-43bf-4047-94ca-a9b471337f0d

[11] China investigates US chip subsidies // Tech in Asia. –2025. – URL: https://www.techinasia.com/news/china-investigates-us-chip-subsidies

[12] The RCEP Agreement Achieves Balance between High Quality and Inclusiveness // MOFCOM. – 2020. – URL: https://english.mofcom.gov.cn/News/SpokesmansRemarks/art/2020/art_a079a59ab2d541ca96e881ec5d451d94.html

[13] China Officially Applies to Join CPTPP Trade Pact // Reuters. – 2021. – URL: https://www.reuters.com/world/china/china-officially-applies-join-cptpp-trade-pact-2021-09-16/

[14] Минкоммерции КНР: ЗСТ обеспечили надежную поддержку для развития предприятий с участием иноинвестиций в Китае // ИА «Синьхуа». – 2025. – URL: https://russian.news.cn/20250313/9e92d9194c1045ab8a46c98133d4ab1c/c.html

[15] China: Tariff Profile // WTO Tariff Profiles. – URL: https://ttd.wto.org/en/profiles/china

[16] До 35 млн тонн вырастут транзитные перевозки грузов через нашу страну к 2029 году // PrimeMinister.kz. – 2023. – URL: https://primeminister.kz/ru/news/do-35-mln-tonn-vyrastut-tranzitnye-perevozki-gruzov-cherez-nashu-stranu-k-2029-godu-26333

[17] https://investigatemidwest.org/2025/04/09/tariff-is-trumps-favorite-word-but-for-soybean-farmers-it-spells-trouble/?utm_source=chatgpt.com

[18] EU Commission Imposes Countervailing Duties on Imports of Battery Electric Vehicles (BEVs) from China // European Commission. – 2024. – URL: https://trade.ec.europa.eu/access-to-markets/en/news/eu-commission-imposes-countervailing-duties-imports-battery-electric-vehicles-bevs-china

[19] Video Call between Minister Wang Wentao and WTO Director-General Ngozi Okonjo-Iweala // MOFCOM. – 2025. – URL: https://english.mofcom.gov.cn/News/SignificantNews/art/2025/art_dd9d78eb1d104f829b84bbe221a2c2fe.html

[20] Shalal A., Farge E., Le Poidevin O., Baertlein L. Global stocks rally after US, China pause tariff war, but uncertainty remains // Reuters. – 2025. – URL: https://www.reuters.com/world/china/us-china-reach-deal-slash-tariffs-officials-say-2025-05-12/

[21] Wiseman P., Boak J. To counter China, US trade rep seeks closer ties to allies // AP News. – 2024. – URL: https://apnews.com/article/trade-china-wto-manufacturing-98db7932b046ac66556e50b1afff27a8